Служить ради жизни

Герои живут среди нас

В эту среду мы встречали у себя в гостях желанного гостя. Ураец Антон Парамонов большую часть минувшего лета провел в зоне специальной военной операции.

В самом конце августа, после ранения и лечения в госпитале, он ненадолго заехал в Урай. И в эту среду снова собирался в дорогу, чтобы вернуться на передовую.

– Моим товарищам нужна и важна любая поддержка. В том числе и общение, – считает Антон Александрович.

По его словам, неравнодушные россияне поддерживают бойцов не только на словах. Например, сегодня все чаще они сообща собирают средства на квадрокоптеры, которые оказались особенно востребованными на фронте. Ну а мы, посовещавшись с самим Антоном, всей редакцией приготовили ему и его товарищам свой скромный подарок – тактические перчатки и термобелье. Заодно и поговорили.

– Как вы оказались в зоне спецоперации? – спросили Антона.

– Так получилось, многие мои друзья воюют. Однажды и я собрался и поехал. Просто мне надо было оказаться там, надо было принять участие в операции.

Вообще, у каждого свои причины участвовать в спецоперации. Одного стимулируют выплаты, другой хочет отомстить за товарища, третий просто понимает, что патриотизм для него – не пустое слово.

– Я считаю себя патриотом. Да, я люблю Россию, люблю свою Родину и не думаю, что говорить об этом нескромно, – отмечает Антон. – Но мне надоело видеть то, что происходит у ее рубежей, на Украине – этот нацизм, всю эту мерзость, которую изуверы творят с людьми, которые угрожают непосредственно нам.

На контрактной службе Антон не впервые. В 2013 году был призван в армию, попал в танковые войска, где и подписал свой первый контракт, прослужив до 2015 года. Второй контракт, заключенный в первых числах июня, последовал семь лет спустя…

– А как вы оказались в Воздушно-десантных войсках?

– Военком спросил: в ВДВ пойдешь? Почему бы нет, решил я. Сначала оказался в учебке, еще раз прошел курс молодого бойца – это полезно, если что-то подзабыл. А потом был на сборном пункте, где шло формирование войск по конкретным подразделениям. И вот – ты уже уехал за «ленточку» на передовую.

Знакомых в новом «коллективе», конечно, не было, но это не беда, считает Антон. На фронте все бойцы – братья. Сейчас он проходит службу в артиллерийском подразделении ВДВ, и оно тоже находится на передовой.

К слову, боевые действия в основном и строятся на использовании артиллерии.

– Можно ли сравнивать спецоперацию с предыдущими локальными конфликтами?

– Нельзя. Все предыдущее в сравнении с ней было детским садом. Возьмите ту же чеченскую войну – у тогдашнего противника не было такого оружия, какое есть сегодня у наших противников.

Да, за нами – небо, и где-то наступать они уже не могут – мы их накроем с воздуха. Но вы бы видели их бетонные доты. Спускаешься вниз на минус третий этаж, к пункту управления. А сверху пулемет, который встроен так, что только ленты заряжать остается. Все остальное – бетон. Словом, у них было целых восемь лет, чтобы подготовиться.

– Вы встречали пленных? Вам известна их позиция – за что они сражаются?

– У меня была возможность общаться с пленными. Больше половины из них, на мой взгляд, даже и воевать-то не хотели. Однажды, например, повстречал пенсионера, лет 75–80. Спрашиваю: «Батя, ну как же ты сюда попал?» А он в ответ: «За хлебом в магазин пошел, а тут хлоп – меня в машину усадили».

Всех, кто за спиной (нацистов и их партнеров-американцев, всяких прочих иностранных наемников, вэсэушников – в общем-то нормальных людей) бросают вперед себя как мясо – чтоб мы по ним стреляли. Так они выявляют позиции, а уже затем артиллерией бьют по нам. Все эти нацисты и все эти «азовы» как заградотряды – стоят, и тем, кто на передовой, не дают уйти. Ну а иностранцев, людей из разных государств и разного цвета кожи, – там тоже много. Некоторые приезжают туда на выходные или в отпуск со своим оружием, своими минометами как на сафари – русских пострелять.

А еще Украина сегодня стала для стран НАТО своеобразным полигоном для испытания новых видов оружия.

– Как живется вам и где живется: в окопах, в блиндажах, в казармах?

– В каких казармах? Конечно, в окопах. Противнику чуть легче, он давно окопался, подготовился и сидит, а мы-то идем вперед.

Нет, мы не находимся на передовой постоянно, а стоим где-то километров за сорок. Съездим, выполним задачу – и обратно. Так и получается: два-три дня – там, два дня – на отдых, чтобы себя в порядок привести. Мы же не роботы, мы – тоже люди.

Так принято в ВДВ, а как у других, не знаю. Но вообще-то принцип ротации – один из важнейших. Подразделения на передовой постоянно сменяют друг друга: одни отойдут, чтобы отдохнуть, а на смену им зайдут другие.

– Сейчас после ранения вы возвращаетесь в зону спецоперации. Какие люди нужны там?

– Обученные, профессионалы. И точно не молодые, не девятнадцатилетние.

– Какие черты характера или особенности человека могут помочь и выжить, и выполнить боевую задачу?

– Умение не выдать себя противнику, например умение молчать. Не зря говорят, что молчание – золото. И еще лучше не курить. На передовой это очень даже вредно. Могут засечь.

А вообще, там нужно относиться ко всему по возможности спокойно. Ни о чем не переживать и жить по-настоящему. Даже под обстрелом.

Фото автора